Может, я стала неинтересной? Утратила ту лёгкость, что раньше была во мне? Перестала быть внимательной и женственной? Вглядываясь в отражение, я видела измождённую женщину с тонким обручем на безымянном пальце. Женщину, которая будто давно забыла, кто она есть на самом деле.
Подруга Анастасия заметила перемены. Мы встретились в маленьком кафе рядом со школой — туда я теперь заходила не за чашкой кофе, а просто чтобы не возвращаться в пустой дом.
— Что происходит? — спросила она.
— Всё в порядке. — солгала я.
— Ты словно исчезла внутрь себя, — прищурилась Анастасия. — Так просто не бывает.
Я выложила всё. Без утайки. Она молча слушала до конца. Потом тихо произнесла:
— Или прощаешь, или уходишь. Другого пути нет.
— А если ни то ни другое невозможно?
— Тогда ты медленно уничтожаешь себя.
Сомневаться уже не получалось. Но и принять правду полностью было тяжело. Я начала проверять: когда он уходит с работы, кому пишет, где задерживается дольше обычного.
Однажды позвонила ему на служебный номер — тишина в ответ. Через четверть часа пришло сообщение с другого:
«Не могу говорить, совещание.»
А потом через случайную синхронизацию фото с общим облаком увидела снимок: уютное кафе. Он напротив женщины с рыжими волосами — той самой из переписки.
Это был не сон и не ошибка восприятия. Не тот случай, когда говорят: «Ты всё неправильно поняла».
В день моего решения стояла пятница. Он пришёл позже обычного, от него веяло чужими духами. Я ждала молча.
— Где был? — спросила я ровно.
— На работе… совещание…
— В кафе для рабочих встреч с рыжеволосыми подругами? — уточнила я без эмоций.
Он побледнел и выпрямился, будто собрался внутренне.
— Ты рылась в моём телефоне?
Вот и всё. Ни признания своей вины, ни попытки извиниться — только обвинение мне в лицо.
— Да, смотрела твои сообщения, — ответила я спокойно. — Зато теперь знаю правду о том, кто ты есть на самом деле.
Он начал повторять знакомые фразы: усталость от жизни, потеря себя, нежелание лгать… «Она просто подруга». Эти слова звучали как цитаты из плохих фильмов о предательстве — раньше они казались банальными. Теперь они касались лично меня.