Гости обменялись взглядами. Людмила выпрямилась в кресле, придавая своему голосу особую твёрдость:
— Простите, «зарплату» за что именно?
— Мам, — попытался вмешаться Владислав, — может, не сейчас?
— Нет уж, я хочу разобраться, — настаивала свекровь. — За что моя невестка получает деньги от мужа?
Алина поняла: избежать разговора не получится. Сделав глубокий вдох, она спокойно посмотрела на Людмилу.
— За ведение хозяйства и уход за детьми. У нас с Владиславом есть договор: либо я работаю вне дома и мы делим расходы поровну, включая няню. Либо я полностью беру на себя дом и детей — но получаю компенсацию.
— И сколько составляет эта «компенсация»? — голос Людмилы дрожал от негодования.
— Сто тысяч гривен в месяц, — ответила Алина без тени смущения.
— Сто тысяч?! — вскрикнула свекровь. — За то, что ты делаешь то, что обязана делать каждая нормальная жена и мать?
Все присутствующие замерли в неловкости; никто не знал, куда себя деть. Владислав вспыхнул и попытался утихомирить мать:
— Мам, это касается только нашей семьи.
— Семейные дела? — переспросила Людмила с возмущением. — Это уже не семья! Это какой-то контракт! Она продаёт свои обязанности!
Алина приподняла брови:
— Обязанности? А можете уточнить: какие именно у меня обязанности как у жены?
— Вести дом! Воспитывать детей! Заботиться о муже! — выпалила свекровь.
— Понятно. А муж тогда за что отвечает?
— Он должен обеспечивать семью!
Алина кивнула:
— То есть его задача одна: приносить деньги. А моя — всё остальное? И при этом я должна быть счастлива делать это бесплатно?
Людмила не сдавалась:
— А почему тебе вообще должны платить? Ты ведь живёшь в своём доме!
Алина невозмутимо начала перечислять:
— Потому что я выполняю функции домработницы, повара, няни, педагога, помощника по хозяйству и закупщика в одном лице. Хотите посчитать стоимость этих услуг на рынке?
Свекровь всплеснула руками:
— Но это же твои дети! Твой быт! Очнись наконец!
Алина спокойно поправила:
— Наши дети. Наш общий дом. Почему же тогда вся нагрузка ложится исключительно на меня?
Владислав сидел молча с пунцовым лицом между двумя огнями: матерью и женой. Гости превратились в немых свидетелей семейной сцены.
Людмила покачала головой с отчаянием:
— Я просто поражена… Какая жена требует оплату от собственного мужа? Что вообще происходит?!
Наступила гнетущая тишина за столом. Даже малыши замолчали в своих стульчиках для кормления.