— Я забираю квартиру вместе с бытовой техникой, потому что с моей любимой они пригодятся, а ты одна вполне сможешь обойтись и попроще.
Сначала я была в шоке, потом охватила злость. Алексей действительно хочет оставить меня без всего? Ни за что!
***
Однажды сижу на кухне, пью кофе и думаю, как же хорошо, когда в доме тишина и покой. Вдруг заходит мой муж Алексей, и у него на лице какое-то решительное выражение.
— Ольга… — он садится напротив, крутит ложку в руках. — Нам нужно серьезно поговорить.
Во рту сразу пересыхает. «Серьезно поговорить» — это всегда нехорошо.
— О чем именно? — ставлю чашку, пальцы неожиданно немеют. — Что-то произошло?
Он откашливается, трёт лоб — верный знак, что сейчас будет что-то неприятное.
— Произошло… ну, не знаю… — Алексей отводит взгляд, смотрит в окно. — Я много думал. О нас с тобой. О том, как мы живём эти годы…
— И к чему ты пришёл? — голос звучит чуждо.
— Я думаю… точнее… нет, я уверен… — он наконец смотрит на меня, в его глазах появляется жёсткость. — Пора нам развестись.
Я застыла. Слова доходят не сразу, словно через вату.
— Ты шутишь? Правда? — голос становится хриплым.
— Какие здесь могут быть шутки, Ольга! — Алексей раздражённо машет рукой. — Всё серьёзно. Мы уже давно как соседи живём. Никакой близости, общих интересов. Спим рядом, а будто друг друга не замечаем.
Я встаю из-за стола, подхожу к окну, обратно. Ноги ватные, не могу стоять спокойно.
— Алексей… — говорю медленно, стараясь дышать ровно. — Можно узнать, что стоит за этим решением? Или ты просто так решил разойтись?
Он отводит взгляд, смотрит на свои руки, крутит обручальное кольцо.
— Есть… ну… — тихо бормочет. — Есть одна девушка.
Вот оно что. Девушка. Значит, речь не только о дистанции между нами.
— Понятно… — киваю, удивляюсь своему спокойствию. — И что теперь планируешь?
— Дальше… — поднимает голову, смотрит на меня с чем-то наглым в глазах. — Я съезжаю сегодня. Квартира, естественно, остаётся мне.
В этот момент у меня подкашиваются колени.
— Как это? — голос дрожит.
— Ну а как ещё? — Алексей пожимает плечами, будто мы говорим о старой сковороде. — Всё логично. Я в последние годы больше зарабатываю, ипотеку плачу каждый месяц. К тому же, я всё-таки мужик в доме.
— А я что… — голос едва слышен. — Мне куда идти?
— Ладно тебе, Ольгушка… — он отмахивается, будто от надоедливой мухи. — Не драматизируй. Снимешь себе однокомнатную или студию. Всё всё равно не нужно, ведь теперь будешь жить одна.
— А техника? — перебиваю. — Наш телевизор? Стиральная машина? Кофемашина, которую я дарила тебе на тридцать седьмой день рождения?
— Эти вещи нужны мне, — он мялся. — У Елены дома нормальной техники почти нет…
А я получается, должна остаться вообще ни с чем. Как хорошо муж придумал, ничего не скажешь!
— Тебе нужна техника… — повторяю тихо. — А мне, выходит, ничего не положено?,— Зачем тебе это всё? — Алексей искренне изумлён, разводит руками. — Ты же одна теперь останешься. Зачем тебе телевизор с экраном в пятьдесят дюймов? Стиральная машина, вмещающая восемь килограмм?
Смотрю на него и думаю: Господи, кто это такой? Кто этот человек? Неужели он всегда был таким мерзким эгоистом, а я просто не замечала?
— Алексей… — говорю я. — Знаешь что? Иди прямо к своей Елене сейчас. А по поводу квартиры и вещей… Мы ещё всё обсудим.
— Ольгушка, ну ты меня… — смеётся он. — Не смеши. На каком основании? Последние пять лет я был главным добытчиком, ипотеку плачу исправно…
Резко оборачиваюсь к нему, руки сами сжимаются в кулаки.
— А я что, все эти годы на печи лежала? — начинаю кричать, не могу сдержаться. — Кто первые семь лет семью обеспечивал, пока ты «себя искал»? Кто мебель покупал за свои деньги? Кто делал ремонт в этой квартире? И вообще, помнишь про наследство от моего отца? На эти средства была приобретена значительная часть техники!
Выражение лица Алексея меняется. Похоже, что про наследство он совсем забыл.
— Ольга… — голос теряет уверенность. — Успокойся, мы же не враги… Как-нибудь найдём общий язык.
— Найдём… — киваю я. — Обязательно найдём.
***
В понедельник возвращаюсь с работы, а у подъезда стоит «Газель». Поднимаюсь на этаж, сердце стучит сильно — не зря здесь эта машина. Дверь настежь, и навстречу Алексей с каким-то рослым мужчиной несут МОЙ телевизор.
— Стоп! — кричу во весь голос. — Что вы тут творите?
Алексей поворачивается, лицо покраснело, он выглядит виноватым, но при этом упёртым.
— Ольгушка… — начинает он неуверенно. — Я вещи забираю. Раз квартира остаётся у тебя, я к Елене перееду, поэтому свои вещи забираю. Они нам необходимы.
Грузчик стоит, нервно переступая с ноги на ногу, поглядывает то на меня, то на Алексея. Видно, что ему неловко влезать в чужие семейные конфликты.
— Ты что? — не могу это выдержать. — Даже мой ноутбук забираешь?
— А почему бы и нет?! — отрезает Алексей.
— Если хочешь забрать вещи, — твёрдо произношу, — сначала нормально оформи развод.
Алексей вздыхает.
— Ольга… Зачем так? Всё можно было решить мирно…
— Мирно — это как? — сажусь напротив. — Ты забираешь абсолютно всё, а я остаюсь без ничего?
— Ну не без ничего же… — он поднимает голову, смотрит виновато. — Что-то я бы тебе и оставил…
— Что именно? — спрашиваю прямо.
Алексей молчит, не находит ответа, постукивает пальцами по коленям.
— Видишь… — киваю я. — Ты сам не знаешь. Теперь — убирайся к своей Елене и без моего разрешения сюда не возвращайся.
— Но это же и моя квартира тоже! — встаёт он резко.
— Раньше была твоя… — спокойно говорю. — Теперь же посмотрим, какое решение вынесет суд.
***
Во вторник утром набираю адвоката, договариваюсь о встрече. Тамара Викторовна принимает меня уже в обед. Женщина строгая, около пятидесяти лет, но глаза у неё добрые и понимающие.,— Итак… — произносит она, садясь за стол. — Расскажите мне все с самого начала, по порядку…
Я начинаю излагать ситуацию: развод, попытки забрать вещи, наследство от отца, кто и когда что приобретал. Тамара Викторовна рассеянно слушает, затем внимательно изучает документы, время от времени кивая с одобрением:
— Очень даже неплохо… У нас с вами серьезные шансы на положительный исход. Видите ли, здесь несколько ключевых моментов играют в вашу пользу… Но приготовьтесь к тому… — предупреждает она в завершение. — Что весь процесс займет примерно пять-шесть месяцев, не меньше.
Мне это не страшно, я готова ждать сколько потребуется, лишь бы получить свое.
***
Через неделю Алексею приходит официальное извещение о подаче иска. В тот же вечер он звонит мне, в голосе слышна настоящая паника:
— Ольгушка! Что ты вообще задумала? Какой суд? Зачем все эти судебные разборки? Давай попробуем как-то мирно решить это…
— А как именно? — спрашиваю я. — Ты мне просто всю квартиру оставишь?
— Ну… — он колеблется. — Можно обсудить какую-то долю…
— Половину…
— Ольгушка! — почти кричит он в трубку. — Ты что себе позволяешь?! Половину квартиры! Я же ипотеку все эти годы платил!
— А кто первый взнос в полтора миллиона гривен внес? — напоминаю спокойно. — Кто мебель в рассрочку брал? Кто ремонт оплачивал?
В трубке воцаряется тишина, слышно только его тяжелое дыхание.
— Алексей… — продолжаю без волнения. — Ты хотел все быстро забрать и убежать к своей девочке… Но так не получилось. Теперь будем решать это согласно закону.
— Ты… — голос у него становится обиженным, чуть ли не плаксивым. — Ты совсем другим человеком стала…
— Да… — соглашаюсь. — Стала. Я наконец-то окрепла в разумении.
Кладу трубку. Пальцы дрожат — не от страха, а от настоящей злости. Как он осмелился так со мной поступить? Двенадцать лет я была идеальной женой — варила его любимый плов, стирала, гладила, сидела у его постели ночами в болезни. Когда проблемы возникали на работе, поддерживала, успокаивала, давала советы.
А он? Нашел себе молодую, решил, что старую жену можно просто выбросить, словно сломанную микроволновку.
Так не пройдет. Со мной так не получится.
***
Прошел месяц. Алексей пару раз звонил, пытался «договориться», даже приходил и стоял под окнами, звонил в домофон. Я не открывала. О чем вообще говорить? Все уже сказано.
Тем временем Тамара Викторовна подготавливает документы, тщательно изучает наше дело со всех сторон.
— У нас действительно очень хорошие шансы… — отмечает она на нашей очередной встрече. — Смотрите сами: первоначальный взнос в полтора миллиона гривен — это ваши личные средства, есть все подтверждающие банковские справки. Техника приобретена только на наследственные деньги. К тому же в первые семь лет брака именно вы были основным кормильцем…
— А теперь он зарабатывает больше меня?
— Суд, конечно, учтет это… но это не так важно. Они рассматривают весь период совместной жизни, а не только последние пару лет…
За неделю до суда звонит Алексей. Его голос звучит каким-то растерянным, почти жалобным.
— Ольга… — говорит он тихо. — Мы можем встретиться? Просто поговорить нормально, без всех этих…
— И что тут обсуждать? — искренне удивляюсь я. — Завтра в суде и поговорим.
— Ольга, пожалуйста… — в голосе слышна дрожь. — Я понимаю, что во многом был не прав…,— В чём, например? — не сдерживаю улыбку.
— Я думал… ну… — запинается он. — Что ты особо не будешь препятствовать…
— Ты полагал, что я безмозглая? — заканчиваю за него. — Очень сильно ошибся, Алексей. Очень крупно.
— Елена… — голос постепенно замирает. — Она считает, что если суд примет решение не в мою пользу, лучше нам пока не жить вместе…
Вот как оно выходит! Подруга-то на самом деле не готова строить отношения с простым мужчиной. Пока он состоятельный разведённый — пожалуйста, добро пожаловать. А как только перспективы стали неопределёнными, сразу — извините, освободите место.
— Алексей… — говорю я с явной насмешкой в голосе. — Ты об этом раньше не задумывался? Когда плевал на мой телевизор, вынося его из дома?
— Ольга, прошу… — голос становится умоляющим. — Вернём всё, как прежде… Все вещи верну тебе, мы помиримся…
— Уже слишком поздно, милый… — спокойно отвечаю. — Очень поздно для всего этого.
***
Суд назначен на десять утра в четверг. Захожу за полчаса до начала, нервничаю, конечно. Тамара Викторовна уже пришла, аккуратно раскладывает документы по папкам.
Алексей появляется вместе с молодым адвокатом. Парень явно новичок, лет двадцати пяти не больше, скорее всего совсем недавно получил диплом. Алексей бледен, взгляд не поднимает в мою сторону.
Судья, женщина средних лет, строгая, с проницательным взглядом, долго изучает материалы по нашему делу.
— Рассматривается иск гражданки Ольги Владимировны… — произносит она наконец.
Начинается разбор моей семейной жизни под пристальным вниманием. Вот они — прожитые годы, в виде стосов бумаг и банковских выписок.
— Вся техника была приобретена на средства наследства, полученного истицей от покойного отца, — заявляет Тамара Викторовна.
Адвокат Алексея пытается возразить, но звучит очень неубедительно, судья даже морщится. Документы же говорят в мою пользу.
— Итак… — через полчаса утверждает судья. — Суд признаёт право собственности за истицей… и распределяет квартиру по адресу… поровну между сторонами.
Половина квартиры! И все вещи остаются у меня! Я, наверное, даже заплясала от радости, если бы не была в зале суда.
Алексей медленно встаёт и подходит ко мне, когда мы уже покидаем зал.
— Ольга… — начинает он тихо.
— Ну и что? — оборачиваюсь.
— Прости меня, пожалуйста, — опускает глаза. — Я был никчемным человеком.
Смотрю на него и вдруг испытываю к нему немного жалости. Почти сорок лет, а ведёт себя как подросток.
— Алексей… — говорю мягко, без злобы. — Не стоит извиняться… Просто в следующий раз думай лучше, прежде чем предавать кого-то.
***
Спустя полтора месяца покупаю двухкомнатную квартиру в новом районе Кременчуга с видом на зелёный парк. На неё ушла моя доля от старой квартиры и небольшой кредит, но теперь какая разница? Главное — она МОЯ, полностью и целиком.
Устраиваю новоселье, приглашаю Наташу и всех девочек с работы. Накрываю стол, открываю шампанское.
— Ну что, подруга… — поднимает бокал Наташа и широко улыбается. — За твою новую жизнь!
— За новую жизнь… — повторяю, и наконец чувствую настоящее облегчение и свободу. (Все события вымышленные, все совпадения случайны)