Виктор сжал кулак. — Тётя Татьяна, это полная глупость! — попыталась смягчить ситуацию она. — Мы же не враги тебе.
Просто в нашей семье всегда рождались мальчики.
Всегда.
А тут вдруг — девочки.
Ты сам подумай. — А вы сами подумайте! — вспыхнул он. — У вас есть сын и дочь.
Если в вашей семье только мальчики, откуда тогда появилась Татьяна?
Или, может, дядя Алексей тут ни при чём? — Ты что говоришь?! — вскричала тётя. — Как ты смеешь мне такое подсказывать?! — А вы как смеете на мою жену и моих дочерей?! — голос Виктора стал холодным. — Вы вместе с матерью распускаете грязные слухи.
Я больше этого терпеть не намерен. — Да ты… да ты… — тётя заикалась от возмущения, затем резко положила трубку.
Ольга, сидевшая рядом, смотрела на мужа широко раскрытыми глазами.
Она слышала каждое слово. — Ты слишком резко, — тихо сказала она. — Нет, Оля, — Виктор обнял её за плечи. — Я говорил мягко.
Потому что мог бы сказать гораздо жёстче.
Он понимал: волна злобы и подозрений уже распространяется по всей семье.
И остановить её будет очень сложно.
Слухи распространялись, словно пожар в сухом лесу.
Родственники шептались, кто-то звонил Виктору, кто-то обсуждал его за спиной. «Он всё понимает», — говорила тётя Татьяна соседке. — «Просто молчит.
Даже тесты боится делать, потому что правда всплывёт».
Ольга слышала обрывки разговоров, и глаза её наполнялись слезами. — Они никогда не примут наших девочек, — тихо говорила она мужу по вечерам. — Для них они всегда будут чужими. — Пусть так, — твёрдо отвечал Виктор. — Тогда у нас просто не будет этой родни.
И они действительно прекратили общение с родственниками.
Телефонные звонки оставались без ответа.
Встречи проходили без приглашений.
Дом стал тише, но в этой тишине не было злобы, а лишь спокойствие. — Ты уверен, что поступаешь правильно? — однажды спросила Ольга. — Абсолютно, — кивнул он. — Я выбираю семью, которую мы создали.
Ирину, Марину и тебя.
Остальное — лишь шум, грязь и зависть.
Ольга прижалась лицом к его плечу и впервые за долгое время почувствовала, что опасность миновала.
Да, родня отвернулась, но рядом был муж, сильнее всех сплетен.
Однажды, проходя мимо зеркала, Виктор остановился.
В отражении он увидел себя — и в глазах прочитал ту решимость, которую раньше не замечал. «Род не прервётся, — подумал он. — Род — это не мифы о мальчиках.
Род — это любовь.
Пока мои девочки рядом, он будет жить».
В соседней комнате тихо засмеялись Ирина и Марина.
Ольга подняла их на руки и повернулась к мужу.
В её глазах светилось то, что было важнее любых слов.
Семья осталась целой.
И это было главным.