Маричка впервые по-настоящему испугалась за детей в тот вечер, когда из розетки в детской посыпались искры.
Маленький Богдан возился на полу с игрушечными машинками, а двухлетняя Лилия ползала рядом. Маричка гладила детские вещи, как вдруг раздался треск, вспыхнула яркая вспышка, и в воздухе повис запах плавящегося пластика. Искры сыпались прямо на ковёр — туда, где только что сидел сын.
— Богдан, отойди! — закричала она, выдергивая утюг из розетки.
Мальчик в испуге отполз к стене. Лилия расплакалась от крика матери. А розетка продолжала дымиться — из расплавленного корпуса поднимался тёмный дымок.
Маричка поспешила в коридор и отключила автомат. Свет в квартире погас. Наступила тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями дочки.
— Что произошло? — Юрий появился в дверях с большой кружкой пива в руке. Он вернулся с работы около получаса назад, успел переодеться и устроиться перед телевизором.
— Искры из розетки. Чуть детей не задело.
Муж подошёл, осмотрел обугленный пластик.
— Проводка старая, — произнёс он. — Надо менять.
— Когда?
— На выходных займусь.
Это было пять месяцев назад. С тех пор слова «на выходных займусь» стали для Юрия универсальным ответом на все просьбы жены заняться электрикой.
Квартира досталась им от его бабушки — трёхкомнатное жильё в старом доме, построенном ещё в семидесятых. Толстые стены, высокие потолки, удобная планировка. Вполне пригодное жильё, если не обращать внимания на мелкие неудобства.
Проводка относилась именно к таким «мелочам».
Алюминиевые провода, пролежавшие в стенах полвека, розетки времён СССР, автоматы — такие же древние. Всё это ещё как-то функционировало, пока в квартире жила пожилая женщина с минимумом техники.
Но теперь здесь обитала молодая семья с двумя детьми, и потребление электроэнергии резко возросло. Стиральная машина, чайник, микроволновка, компьютер, телевизор — нагрузка увеличилась многократно.
Старая проводка не справлялась.
Сначала сбои были редкими. Раз в неделю выбивало автомат — стоило включить утюг и чайник одновременно, и квартира погружалась в темноту. Юрий ворчал, шёл включать автомат обратно, недовольно бормотал про перегрузки.
— Включай по очереди, — наставлял он жену. — Сначала чайник, потом утюг.
Маричка соглашалась, старалась соблюдать порядок. Но с двумя малышами это было непросто. Утром нужно было всё успеть — накормить, одеть, отвести старшего в садик. Ждать, пока закипит чайник, времени не было.
Проблемы нарастали постепенно.
Розетки начали нагреваться. Сначала едва тёплые, потом ощутимо горячие. Маричка боялась оставлять включённые приборы на ночь — а вдруг вспыхнет?
Появился запах. Не постоянно, но регулярно — резкий запах горелого пластика, особенно ощутимый в коридоре возле электрощитка.
— Юра, мне страшно, — говорила она мужу. — А если начнётся пожар?
— Не начнётся. Автомат сработает.
— А если не сработает?
— Сработает. Он для этого и нужен.
Но автомат выглядел так же устаревшим, как и остальная проводка — советского образца, с потёртыми цифрами на корпусе. Доверия он не внушал.
Юрий трудился слесарем на заводе. В электрике разбирался — как и многие мужчины его поколения, выросшие в условиях постоянного дефицита и привыкшие всё чинить своими руками. Он мог заменить розетку, повесить люстру или устранить простую неисправность.
Но капитальная замена проводки во всей трёхкомнатной квартире — это уже серьёзный проект. Требующий времени, усилий и материалов. А всего этого у Юрия хронически не хватало.
Он работал посменно: то утренние смены, то вечерние. Выходные часто отдавал сверхурочной работе — денег семье требовалось немало, ведь двое детей всегда означают дополнительные расходы.
Свободные часы он тратил на отдых после тяжёлых смен — лежал на диване, смотрел футбол, пил пиво. На ремонт не оставалось ни сил, ни желания.
— В следующие выходные точно займусь, — уверял он жену. — Куплю кабель, всё переделаю.
Но каждый раз находились причины отложить дело. То вызвали на смену, то плохо себя чувствовал, то просто не было настроения.
Маричка терпела. Она понимала — муж действительно устаёт, работает тяжело. Не хотелось устраивать ссоры из-за проводки.
Но тревога за безопасность детей росла с каждым днём.
Особенно после случая в ванной.