Май выдался по-настоящему тяжёлым.
Двадцать третьего числа термометр на фасаде издательства показывал почти тридцать градусов, и Мария, выскочив из душного офиса на Цветочном бульваре, поймала себя на мысли, что готова была бы отдать любые деньги за стакан ледяного морса.
Бесконечный бухгалтерский отчёт за квартал окончательно выбил из сил — цифры сливались в глазах, как жирные мухи в июльской жаре.
Кафе «Старый Днепр» на центральной улице манило прохладой кондиционера.
Мария толкнула плечом тяжёлую дверь, и поток холодного воздуха приятно охладил разгорячённое лицо.
Обстановка напоминала советскую столовую с попыткой создать уют: клетчатые скатерти, пластиковые цветы в вазах, запах жареного лука вперемешку с ароматом кофе.
За стойкой дремала полная женщина в переднике, уткнувшись носом в потрёпанный номер «Антенны».
— Морс клюквенный и пирожок с капустой, — произнесла Мария и достала из сумочки мятую стогривневую купюру.
Она устроилась у окна, сняла туфли на шпильках — ноги ныли после целого дня на каблуках.
Через полупрозрачную занавеску виднелись прохожие: девушки в джинсах с низкой посадкой, мужчины в кожаных куртках несмотря на зной. Город гудел и вибрировал как потревоженный улей.
Мария уже потянулась за пирожком, когда позади раздался смех.
Знакомый голос — раскатистый и звенящий металлическими нотками. Она застыла с куском теста в руке.
Свекровь.
Виктория сидела спиной к ней — но спутать её было невозможно ни с кем другим. Высокая причёска цвета чёрного крыла, крупные золотые серьги и яркий жакет алого цвета с широкими плечами делали её похожей на героиню вечернего телесериала.
Рядом расположилась её сестра Люба — ниже ростом, но не менее эффектная: атласная блуза с кружевным воротником и волосы уложены в аккуратные локоны.
Мария невольно съёжилась и попыталась стать незаметной. После недавней сцены встречаться с этими дамами не хотелось совершенно.
А сцена та была ещё та…
***
Виктория нагрянула к ним вместе с Олегом ранним субботним утром — они только собирались завтракать. Даже не предупредила заранее: просто вошла без стука прямо в прихожую и притащила за собой сестру. Устроились на кухне — и началось представление.
— Олежек мой дорогой, мне нужно серьёзно поговорить с тобой, — начала Виктория строго, отодвигая чашку недопитого чая. — Я тут всё обдумала: пора менять квартиру. Эта двушка возле «Семёновской» меня больше не устраивает. Ремонт старый, соседи шумят постоянно да ещё лифт через неделю ломается снова!
Олег спокойно намазывал масло на хлеб:
— Ну так сделай ремонт, мам. Я могу найти хороших мастеров…
— Какой там ремонт! — вмешалась Люба со всплеском рук. — Вике нужна нормальная трёшка! В хорошем районе! Чтобы потом могла принимать внуков без проблем! И тебе было бы где остановиться при случае!
Мария поперхнулась чаем. Внуки? Они ведь только год как поженились! Даже разговоров о детях пока не заводили…
— Мама… но твоя квартира вполне приличная… — осторожно начал Олег. — Ты же сама говорила: район удобный да метро рядом…
— Ты меня не понял совсем! — Виктория выпрямилась и заговорила требовательно. — Мне нужны деньги хотя бы для первого взноса! Я уже присмотрела вариант новостройки возле «Преображенской площади». Трёшка просторная – девяносто квадратов! С евроремонтом! Шесть миллионов просят!
Марии едва удалось удержать чашку от падения.
— Виктория… но у нас таких денег нет! — вырвалось у неё прежде чем она успела себя остановить. — Мы ведь сами ипотеку выплачиваем!
Свекровь повернулась к ней так резко и холодно будто Мария предложила продать её имущество за бесценок.
— Мария… я разговариваю со своим сыном о семейных вопросах…
— А я тоже часть этой семьи! – голос Марии дрожал от возмущения. – Олег… скажи сам: мы просто не можем позволить себе такие расходы сейчас!
Олег замялся между двумя женщинами – взгляд метался то к матери, то к жене. В такие моменты Марии особенно остро чувствовалось: муж у неё человек добрый до мягкости – особенно когда дело касалось родных…
— Мам… Мария права… Сейчас у нас действительно сложный период… Может быть… через год-два…