— Не тебе решать, как мне жить! Я родила в семнадцать, отец ребенка сбежал, родители остались в селе. Что я должна была делать?
— То же самое, что делают тысячи матерей без мужей — воспитывать ребенка. А не перекладывать заботу на пожилых и исчезать на два десятилетия.
— Я приезжала…
— Дважды за двадцать лет. И оба раза — с пустыми руками.
Ганна резко повернулась, в её глазах сверкнули слёзы.
— Значит, откажешь? Родной сын и его жена оставят мать одну?
— Я не отказываюсь, — спокойно произнесла Оксана. — Я лишь хочу объяснить разницу. Марьяна всю жизнь только давала. Поэтому мы с радостью ей помогаем. А вы всегда только брали. И сейчас снова хотите получить.
— А что мне остается? — голос Ганны дрогнул. — Николай умер, квартиру могут отобрать за долги… Я никому не нужна.
Оксана подошла к окну и посмотрела во двор. На лавочке сидела Марьяна с их младшим сыном Макаром. Она читала ему книгу, показывая картинки. Семьдесят лет, а всё равно по выходным приезжает к внукам.
— Знаете что… — Оксана обернулась к свекрови. — Если Мирослав решит вам помогать — я не буду мешать. Это его решение. Но требовать вы ничего не вправе.
— А если он откажется?
— Тогда получите то, что сами когда-то посеяли.
Ганна опустилась на диван и вдруг показалась совсем маленькой и уставшей.
— Я думала… вы добрые люди. Мирослав говорил, ты животных подбираешь…
— Подбираю, — кивнула Оксана. — Но животные своих детенышей не бросают. А если и бросают, то потом не приходят требовать заботы взамен.
Она взяла сумку и направилась к выходу.
— Подумайте об этом, Ганна… Может быть, ещё не поздно стать настоящей бабушкой для своих внуков. Не потому что обязаны… а потому что сами захотите этого.
— А если я попробую? — неожиданно спросила Ганна тихим голосом. — Если начну всё по-другому?
Оксана остановилась у двери и обернулась: в голосе женщины звучала такая искренняя надежда, что сердце невольно дрогнуло.
— Не знаю… — ответила она честно. — Но попытаться никогда не поздно.
Выходя из подъезда, Оксана увидела Марьяну с Макаром: женщина держала мальчика за руку, а он оживлённо рассказывал ей что-то важное, размахивая другой рукой.
— Мам! Тетя Марьяна сказала, что завтра мы пойдём в планетарий! — закричал он при виде матери.