– А у тебя совесть есть, когда ты не выказываешь благодарность за нашу помощь? – спросил Игорь. – Какую помощь, Игорь?
– Не важно, – он словно игнорировал вопрос. – Думаю, это обойдётся дешевле, чем затяжные разбирательства и позор для всей семьи. Если не согласишься, мы устроим такой скандал, что будешь жалеть.
Алина повесила трубку, и руки её задрожали. Весь день она ходила, словно во сне, а вечером, лёжа в кровати, долго не могла уснуть. В голове роились сумасшедшие мысли: «Может, действительно заплатить им эти деньги, лишь бы они отстали? Или продать квартиру и уехать куда-нибудь подальше?»
Она воображала, как отдаёт ключи, погасив остаток ипотеки в банке, а сама остаётся без жилья – зато в спокойствии. Тяжёлые слёзы стекали по щекам. «Но разве это справедливо? Я столько лет упорно трудилась, мечтала…» – вопил внутренний голос.
Наутро, разбитая, она сидела у окна, глядя на мрачное небо. «Что если сдаться? – размышляла она. – Все эти звонки, упрёки бабушки, осуждение близких… Чувствую себя предательницей собственной семьи…» Её колебало между отчаянием и гневом, и хотелось просто сбежать.
В этот момент раздался звонок – на другом конце провода был юрист. Он попросил срочно встретиться.
– У меня есть новости. Приезжайте.
Через час Алина, с опухшими от слёз глазами и подавленной, оказалась в офисе адвоката. Тот показал ей распечатки:
– Я проверил информацию. У Игоря масса долгов, он рискует потерять работу. Видимо, деньги ему нужны как воздух. А Нина просто решила урвать свою «долю». Но помните: всё это лишь шантаж.
– Да… – Алина потерла виски. – Но они могут оболгать меня перед всей семьёй.
– Пусть говорят. Закон всё равно на вашей стороне, – адвокат взглянул на неё с сочувствием. – И ещё совет: записывайте их разговоры. Если требуют деньги за «неподачу иска», это вымогательство. Соберите доказательства, тогда у них не останется шансов.
В душе Алины словно что-то щёлкнуло. Она выпрямилась:
– Хорошо. С этого момента я не боюсь. Если снова будут угрожать – пусть. У меня есть диктофон, и я готова включать его при каждом звонке.
«Да, я доведена до предела», – подумала она, покидая офис. – «Хватит ощущать себя виноватой. Пора действовать».
Через несколько дней Нина и Игорь появились вновь – теперь с каким-то «специалистом» по недвижимости:
– Вот, – презрительно начала Нина, – этот человек оценит твою квартиру. Нам нужно понять, насколько велика «наша» доля.
– Конечно, – «эксперт» лениво провёл рукой по стенам, оценивая отделку. – В этом районе квартира стоит около семи-восьми миллионов. Значит, доля твоих родственников примерно половина.
– Но, – подхватил Игорь, – мы ведь одна семья. Так что можем согласиться на полтора-два миллиона. Для тебя это выгоднее, Алина.
– Вы совсем страх потеряли? – Алина встала в центре комнаты, сжав кулаки. – Сколько можно вас терпеть?
– Либо так, – Нина сложила руки на груди, – либо жди повестки в суд. Там мы потребуем максимум. И поверь, все наши «благодарственные открытки» станут доказательствами.
В этот момент в Алине что-то взорвалось, и она не смогла больше молчать. Достала телефон и, прищурившись, включила запись с голосом Игоря, где он требовал полмиллиона за «тихий» отвод претензий. Запись звучала ясно и отчётливо: