Июль 2012 года
Олег вышел из подъезда и сразу увидел бывшего мужа Марины — Костика. Тот сидел на скамейке и смотрел прямо на него. Словно поджидал.
Хотя, почему словно… Явно поджидал!
Олег почувствовал, как заныла когда-то сломанная челюсть. И все, полученные пять лет назад, но давно успевшие зажить, раны.
Он тогда вот так же вышел из подъезда Марины, с которой только-только начал встречаться, и нарвался на её мужа. Тогда ещё не бывшего. О чём Маринка, злыдня, ему не сообщила!
И вот он тогда только вышел и сразу же получил удар в лицо.
Костик тогда его знатно отмутузил. Как какого-то рохлю, не способного за себя постоять.
Маринка после этого сразу же побежала разводиться. Но Олегу от этого было не легче.
Да, муженёк её оплатил ему лечение, компенсировал моральный вред, причём добровольно. Но всё равно Олег продолжал его бояться.
Тогда был суд, Костику назначили судебный штраф, а уголовное дело прекратили. И это ни Олегу, ни Маринке не нравилось.
— Я знаю, как ему отомстить, — сказала она тогда.
Потом Маринка с Костиком судились из-за Митьки, их сына, которому только-только исполнилось три года.
Олег чувствовал себя героем какого-то сериала — вокруг него пылали страсти, звучали громкие слова взаимных обвинений, Маринка оглушала его своим возмущением и страхами.
Как он понял, Костик хотел видеться с сыном, а Маринка встала в позу и не разрешала Митьке общаться с отцом.
— У Митеньки есть отец, это ты. А тот урод нам не нужен! Нечего в чужую семью лезть! — постоянно повторяла она.
Маринкина мать, Зоя Степановна, не то что приняла сторону дочери — она подливала масла в огонь, кляня бывшего зятя и завывая сиреной, если тот пытался увидеться с Митькой.
Причём, Олег видел, что мальчишка-то скучает по отцу. Но перечить Марине и её матери не решался — пусть сами разбираются.
В разгар судебных разбирательств выяснилось, что Маринка беременна. И Олег сразу же повёл её в ЗАГС. Потому что его ребёнок должен расти в семье.
Митькой в основном занималась Зоя Степановна. Она же и охраняла мальчика от назойливого отца, даже когда этим вопросом стали заниматься судебные приставы. Практически каждая встреча Костика с Митькой (точнее — попытка встречи) сопровождалась одним и тем же концертным номером: Маринка молча держала Митьку за руку, демонстрируя нежелание передавать сына Костику, а Зоя Степановна визгливо комментировала происходящее, создавая нервную атмосферу…
Олегу всё это не нравилось, но жена и тёща так подавляли его волю, так часто напоминали ему про чудовищное избиение, что он и сам уже начал верить в то, что Костик — сущее зло, которое надо держать подальше от всей их семьи.
Когда родился Максимка, Олег был на седьмом небе от счастья. Конечно, он по-своему привязался к Митьке, но всё равно — Максимка-то был родной!
— Вот теперь мы самая настоящая семья, — говорила Маринка, прижимая к себе туго запелёнутого малыша. — Всё, нам теперь никто не сможет помешать.
Олег не понимал, кто им может помешать. Тем более, Костик как-то резко пропал из их жизни. Больше не звонил и не пытался увидеться с сыном.
— Ты должен усыновить Митьку, — заявила однажды Маринка. — Мы же одна семья. А он как будто пришлый, с другой фамилией и отчеством Всё должно быть правильно.
Олег тогда немного напрягся от такого предложения
(предложения ли? или всё-таки решения жены?…),
но перечить Маринке не решился — она могла убедить его в чём угодно, даже съесть таракана. Живьём.
А уж Зоя Степановна, исправно приглядывающая за внуками и позволяющая Маринке время от времени «выходить в свет» с подружками, силой убеждения превосходила дочь в десятки раз.
Так Олег стал участником процесса под названием «усыновление ребёнка супруги». Его задачей было подписывать подготовленные адвокатом документы да сидеть в суде и поддерживать всё, что говорит его представитель.
Костика почему-то не могли найти. Поэтому дело шло гладко и в нужном русле.
Но однажды он явился в суд и категорично заявил, что никакого согласия на усыновление Митьки не даст.
Однако адвокат Олега блестяще подготовился, и опека с прокуратурой, а за ними и суд приняли его сторону.
Утром состоялось оглашение решения, и вот… Костик уже ждёт его возле подъезда, прямо как тогда.
— Да не бойся ты, — спокойно сказал он, встав со скамейки. — Бить тебя не собираюсь. Поговорить хочу.
— О чём нам с тобой говорить? — Олег старался придать голосу твёрдости и уверенности (ведь он же победил, в конце концов!), но голос предательски дрожал.
Костик подошёл к нему почти вплотную. Олег инстинктивно вжал голову в плечи и приготовился закрывать её руками.
— Я просто хочу понять — тебе это зачем? Ты действительно любишь моего сына? Или ты под бабий подол забрался и трясёшься? Я знаю, как Маринка с мамашей могут скрутить, сам не раз от них страдал. Так что, Олег? Ну?!
Олег почему-то вдруг понял, что избиения не будет.
Ну, вот как-то почувствовал — нет у Костика той агрессии, которая чувствуется за версту.
— А ты? Ты сам куда пропал? Тебя несколько лет не было! Митька уже не помнит даже, как ты выглядишь. Где ты был? Отец…
Костик смотрел ему в глаза.
Что там? Слёзы?!
Да ну. Не, не может быть.
— Запомни, Олег! Ты за него теперь отвечать будешь. И мне всё равно, если даже Маринка или мамаша её что-то натворят… Ты теперь за сына моего в ответе — понял?
Сказав это, Костик развернулся и пошёл прочь. А Олег испытывал в этот момент противоречивые чувства — ему было жалко этого мужика с поникшими плечами, но в то же время было страшно. Ведь Костик не шутил.
И впервые с момента своего знакомства с Маринкой Олег вдруг подумал — если бы он тогда остался дома, а не попёрся в этот треклятый ресторан, то не познакомился бы с Маринкой. И не вляпался бы в это непонятное дело. В котором он, в общем-то, был пешкой…
Декабрь 2021 года
— Олежка, ты приедешь? Мы тут уже мангал приготовили, мясо жарим.
Звонила Инна, с которой у Олега только-только начался роман — восхитительный, головокружительный и многообещающий.
— Я только заеду в ЗАГС, получу свидетельство о расторжении брака. И сразу к вам!
— Жду, милый… С огромным нетерпением! — Инна мурлыкала в трубку, приводя Олега в неистовство.
Новогодний корпоратив было решено провести на базе отдыха в красивом сосновом лесу. И Олег, избавившийся, наконец, от брачных уз, ожидал от этого мероприятия многого.
До Нового года оставалось четыре дня, и он очень хотел завершить все дела тяжёлого уходящего года.
И первым делом — официально подтвердить статус свободного мужчины! Чтобы подарить Инне свидетельство о расторжении брака вместе с чудесными золотыми серёжками, которые он купил специально для неё.
И он пока сам не знал, когда и в какой момент он преподнесёт этот подарок.
Он заехал в ЗАГС, получил заветный документ и отправился на турбазу, купив по дороге букет роз, коробку шоколадных конфет и всяких нужностей, которые могут пригодиться во время загородного отдыха.
Инна встречала его у ворот турбазы — в своей белоснежной шубке и белых сапожках, с рыжими кудряшками и огромными зелёными глазищами она была похожа на снегурочку.
Олег припарковал машину, вышел и заключил девушку в свои объятия.
— Ну что, милый? Ты теперь свободен?
Инна игриво смотрела на него.
— Как ветер!
Он достал из багажника сумки и пакеты и отправился в сторону зарезервированного за ним домика. Инна подхватила пакеты полегче и шла рядом.
Откуда-то доносился аромат шашлыка и слышался громкий смех.
— Наши уже начали отмечать, — весело сообщила Инна.
— Сейчас и мы к ним присоединимся, — пообещал Олег и прибавил шагу. Ему не терпелось поскорее погрузиться в атмосферу праздника.
Это был чудесный вечер.
И ночь, последовавшая за ним, была не менее чудесна.
— Что будем делать на Новый год? — спросила Инна, когда они уже сварили кофе и пили его прямо в кровати под бормотание телевизора.
— А что ты хочешь? — спросил Олег.
Инна сморщила аккуратный носик и изрекла:
— Хочу… Хочу вдвоём где-нибудь. В красивой обстановке. У тебя есть загородный дом?
У Олега был загородный дом.
Именно был.
Потому что он оставил его Маринке и детям. Это же было так правильно! Да и тёща много и громко кричала, что она вложила кучу денег в ремонт дома, так что он должен остаться детям.
Детям…
При этом слове Олег вздрогнул.
Сказать, что у них с Маринкой была идеальная семья, нельзя.
Потому что жена не хотела работать (раньше его это не смущало почему-то!), но требовала достойного уровня жизни для себя, детей и мамы.
Олег не мог вкалывать днём и ночью. Да и не хотел, если честно.
Когда Митьке исполнилось двенадцать лет, он резко изменился. Стал грубить, огрызаться.
— Весь в отца, — вздыхала Зоя Степановна, даже не осознавая, что кивает на биологического родителя Митьки, но окружающие воспринимают эти слова в отношении Олега.
И это его раздражало.
Маринка, разленившаяся и растолстевшая до огромных размеров, больше не привлекала его как женщина.
Максимка мог бы быть его отрадой, но тёща окончательно испортила родного сына, внушив ему, что папка дурень, не способный обеспечить семью нормально.
А как можно было обеспечить всю эту ораву?
Зоя Степановна свою пенсию тратила исключительно на себя («Я и так вам домик помогла ремонтировать на последние сбережения!»), но обитала в их квартире постоянно — «смотрела за внуками»…
Олег рвался сделать карьеру и преуспел в этом.
Наконец-то его доход приближался к приличному уровню.
Но его семье было мало.
Особенно его раздражали тёща и Митька.
Митька становился похожим на своего отца, Костика. С таким же угрюмым взглядом, с постоянно сжатыми кулаками во время разговоров со взрослыми.
И Олег чувствовал, что не только не испытывает к мальчику отцовских чувств, но начинает его ненавидеть.
Вероятно, дети всё чувствуют…
И Митька, и Максимка вдруг стали отдаляться от него. Хотя уж кому-кому, но родному сыну было грех на него обижаться.
Потом Олег увидел Инну и понял, что непременно должен добиться внимания этой красивой женщины. И чем сильнее он в этом преуспевал, тем более тошно ему было в семье.
И после нескольких некрасивых скандалов с женой и тёщей, после визгов и плевков сыновей, вставших на сторону матери и бабушки, он подал на развод и съехал из квартиры.
И уже после этого он узнал, что у Маринки имеется любовник. С которым она регулярно наведывается в их загородный дом.
Но почему-то при всём этом жена не хотела давать согласие на развод. И дело по его иску о расторжении брака рассматривалось несколько месяцев.
И вот, наконец, наступила свобода!
Но ценой загородного дома (ну, не хотел он опять идти в суд, чувствовать себя глупцом, не понимающим ни слова, и делить имущество через адвокатов!).
— Нет у меня такого дома, где мы могли бы уединиться, — ответил он Инне.
— Тогда, может, арендуем этот домик до начала января? — предложила девушка.
Это была неплохая мысль.
На следующий день он сходил к администратору и уговорил продлить аренду домика ещё на неделю. И сразу же оплатил.
Когда корпоратив, рассчитанный на три дня, отшумел, и коллеги разъехались по домам, Олег собрался за продуктами к новогоднему столу.
Инна поехала с ним.
Они набрали полную тележку вкусностей и пошли на кассу. Инна нацепила на голову красный рождественский колпак и напевала популярную песенку во весь голос. Она была хороша! И Олег испытал прилив счастья.
— Недостаточно средств на карте, — ровным тоном сказала кассирша, когда Олег ввёл пин-код.
— Не может быть! Девушка, проверьте ещё раз. Там есть деньги!
Кассирша кликнула по клавише, покачала головой.
Инна достала свою карточку и оплатила покупки.
— Это какое-то недоразумение, милый, — сказала она, — я уверена, ты во всём разберёшься.
И он разобрался.
Деньги были списаны банком на основании постановления судебного пристава.
Олег зашёл на сайт исполнителей и обнаружил, что является должником по исполнительному производству.
Алименты?!
Разбирательства уже были невозможны — вся страна окунулась в новогоднюю суету, никто не работал.
На все новогодние каникулы Олег остался с небольшой суммой на карте. И это было… унизительно, чёрт возьми!
Как он сможет обеспечить Инне достойный праздник без денег?!
На удивление, Инна оказалась девушкой не меркантильной. Она вошла в его положение.
Новый год они встретили в лучшем виде — за красиво накрытым столом, в компании молодых людей, с которыми успели подружиться.
Олег подарил Инне золотые серёжки. А она преподнесла ему ноутбук.
В порыве страсти он сделал ей предложение. И Инна согласилась.
***
Отгремели праздники.
Олег поехал к приставам — выяснять, что за алименты повесили на него.
Оказалось, Маринка взыскала с него треть всех доходов на содержание сыновей.
— Но… ведь старший сын мне не родной, — пытался вразумить судебного пристава Олег. — Я его усыновил. Но у него отец родной есть. Почему я должен его содержать?
Пристав, женщина средних лет с обесцвеченными волосами, посмотрела на него с сочувствием.
— А вам что, не объяснили, что, усыновляя ребёнка, вы принимаете на себя все родительские обязанности? В том числе — содержание ребёнка до совершеннолетия?
Олег пытался вспомнить, говорил ли ему кто-нибудь об этом.
И не мог.
— А могу я отказаться от сына? Он же мне не родной… Да и взаимопонимания между нами нет.
Женщина пожала плечами.
— Вы к адвокату своему сходите. Который вас на это дело подписал. А я не могу вас консультировать.
Олег связался со своим адвокатом (а своим ли? или адвокатом бывшей жены?) и спросил, как он может избавиться от алиментов на чужого ребёнка.
— А ребёнок вам не чужой, на секундочку, — ответил юрист. — Вы добровольно его усыновили. И взяли на себя полную ответственность как родитель. И отказаться от него вы теперь никак не можете…
Олегу хотелось заорать во весь голос.
Он обошёл несколько юридических консультаций, но везде получил один и тот же ответ — отказаться от усыновления он теперь не может. Нет оснований.
Инна поддерживала его, не отдалялась. Но ему было стыдно перед ней.
Впервые он почувствовал дикое желание отыскать Костика, отца Митьки, и попытаться вместе решить этот вопрос.
Да только время было потеряно.
И Костик больше никак не проявлялся.
Жив ли он?
***
— Милый… — Инна прижалась к нему, вдыхая аромат скромного букетика, который он подарил ей на День всех влюблённых. — Кажется, я беременна.
Услышав это, Олег сначала остолбенел, потом хмыкнул и начал смеяться.
Он думал о том, что жизнь возращает его на те же круги.
В своё время сочетаясь браком с Маринкой, он думал, что это навсегда.
Ошибся. На крупную сумму.
Сейчас Инна беременна от него. И в будущем его ожидает лишение половины всех доходов. Потому что Инна тоже может подать на алименты…
Замкнутый круг!
И тем не менее, он, продолжая смеяться, крепко прижал её к себе и сказал:
— Значит, у нас будет свадьба по залёту…
— Если это предложение, то я согласна, — быстро ответила Инна.
»Кто бы сомневался!» — подумал Олег.
Но вслух ничего не сказал.
В конце концов, Инна знала о его ситуации с алиментами.
Но не побоялась идти под венец.
А вдруг это его судьба?…
