За окном мелькнул отблеск фонаря, скользнув между елями, и его отражение на миг вспыхнуло на потолке.
Ярина тихо выдохнула:
— Я тоже не могу уснуть… В такие ночи особенно тяжело. Мысли словно давят изнутри.
Оксана повернулась лицом к комнате:
— Мне тоже не спится… Всё кажется чужим. Постоянно возвращаюсь мыслями к тому, что утратила за этот год…
Её голос дрогнул. Она крепче сжала ладонь.
Ярина долго молчала, прежде чем заговорить:
— Я зимой похоронила сына… Потом приехала сюда — просто чтобы хоть немного научиться дышать.
В комнате воцарилась полная тишина, даже ветер за окном будто затаился. Оксана ощутила, как в ней поднимается волна сочувствия, смешанная со страхом:
— Прости…
Ярина слегка покачала головой — даже в полумраке это движение было заметно:
— Не нужно… Здесь каждый прячет свои беды глубоко. Только ночью можно позволить себе сказать правду вслух…
Она вдруг слабо усмехнулась:
— Извини за это вечно открытое окно. Просто я боюсь задохнуться тут одна ночью…
Оксана нащупала под подушкой платок и поняла: злиться или отворачиваться от чужой боли уже не хочется.
Утро пришло рано, хотя плотные шторы ещё удерживали в комнате полумрак. Оксана проснулась от лёгкого скрипа — Ярина осторожно отодвигала стул у окна. Послышался щелчок замка, и в комнату тут же ворвался прохладный воздух. За стеклом между соснами стелился лёгкий туман. Оксана на миг задержала дыхание: ночь словно ещё не ушла окончательно, но вчерашний разговор не тяготил, а, напротив, оставил ощущение облегчения — как после затяжного дождя.
Оксана медленно приподнялась на кровати, чувствуя под ногами прохладу линолеума. Ярина заметила движение и тихо спросила:
— Не замёрзла ночью?
— Нет, всё в порядке… — Оксана натянула кофту и кивнула в сторону окна. — Сегодня там особенно красиво.
Ярина едва заметно улыбнулась и потянулась к тетради — начала записывать что-то короткими строками.
После завтрака обе почти одновременно вышли на крыльцо корпуса. Оксана бросила взгляд на дорожку, где ещё виднелись влажные пятна после ночного дождя. Сосны стояли неподвижно, а между ними задерживался низкий туман, укрывая землю серым покрывалом.
— Прогуляемся? — предложила Ярина, не поднимая взгляда.
Оксана кивнула, поправив ремешок сумки. Они шли молча, не спеша: каждое движение вписывалось в утреннюю тишину.
Под ногами хрустели сухие иголки и прошлогодние шишки. Где-то вдалеке глухо гудел кто-то из персонала санатория, катя тележку в сторону соседнего корпуса. Оксана смотрела на стволы сосен: кора казалась особенно грубой там, где ещё не успела просохнуть после дождя.
Ярина остановилась у скамейки у тропинки и жестом пригласила присесть. Оксана опустилась рядом; сквозь доски ощущалась ночная прохлада. Некоторое время обе просто смотрели вперёд — туда, где туман постепенно рассеивался, а на земле появлялись первые солнечные пятна.
— Раньше мне казалось, что одной проще, — вдруг тихо произнесла Ярина, разминая пальцы на коленях. — Но здесь не выходит быть совсем одной…