— Мы с мамой всё обдумали. Ты выходишь на работу. А сестра побудет в декрете вместо тебя, — сказал Богдан, улыбаясь так, словно только что сообщил жене приятную неожиданность.
Из рук Марии выпала ложка и с глухим чавкающим звуком упала в недоеденную кашу дочери. Девочка тут же отреагировала: губы скривились, брови сошлись к переносице, из горла вырвался недовольный звук. Не сводя взгляда с мужа, Мария потянулась за салфеткой и аккуратно вытерла подбородок ребёнка.
— Что?.. Вы с кем решили? — переспросила она, не веря своим ушам.
— Ну ты же говорила, что устала, — Богдан пожал плечами и сделал вид, будто речь идёт о чём-то вполне обыденном. — А работа — это и смена обстановки, и доход. Анастасия посидит и со своей малышкой, и с нашей. Мама ей поможет. Всё устроится.
Мария молчала долго. Она даже не моргнула — просто смотрела на мужа так внимательно, будто впервые увидела в нём что-то незнакомое.
К подобным «сюрпризам» ей следовало бы уже привыкнуть. Но каждый раз Мария всё ещё испытывала лёгкое потрясение от того, как легко другие распоряжались её жизнью без её участия.
— А тебе вообще в голову пришло сначала поговорить со мной?
— А что тут обсуждать? — Богдан развёл руками. — Всё логично: ты дома уже год сидишь. Анастасия всё равно пока не работает. Ты хотя бы на полставки выйдешь — всем станет проще.
Под «всеми» он подразумевал свою сестру и мать. С поразительной лёгкостью Богдан перекладывал их заботы на плечи жены.
— Конечно… «проще», — пробормотала Мария себе под нос, избегая смотреть ему в глаза. — Особенно для меня.
Он промолчал в ответ и лишь пожал плечами так, будто хотел сказать: «Не усложняй».
…Пару недель назад вечером Мария решила внимательно изучить движение средств по их общему счёту. Цифры мелькали перед глазами: пятьсот туда, тысяча сюда… И между строк снова всплывало имя «Анастасия».
Её было слишком много в этих операциях.
— Ты опять перевёл ей деньги? — спросила тогда Мария спокойно, стараясь держать себя в руках ради дочери, которая мирно спала рядом с игрушечной совой в объятиях.
— Ну да… Она просила на подгузники до понедельника, — ответил Богдан рассеянно, не отрываясь от экрана телефона.
— Это уже третий раз такой «понедельник». Тебе не кажется странным? Мы сами почти без копейки остались…
— Маш… это мои деньги! Я их зарабатываю! Хочу — помогаю! — раздражённо бросил он.
Мария удивлённо приподняла брови:
— Пока я нахожусь в декрете — твои доходы считаются общими! Я рожала нашего ребёнка! Я трачу здоровье! Я занимаюсь малышкой круглосуточно! Я тоже могла бы работать! Мы ведь договорились: ты обеспечиваешь семью! Или теперь ты решил стать меценатом? Устроил благотворительный фонд?
— Не начинай… Вот когда начнёшь сама приносить деньги домой – тогда поговорим!
Именно тогда внутри неё что-то надломилось окончательно. Будто кто-то ударил по стеклу молоточком – трещина пошла через всю поверхность безвозвратно.